Новая книга: «Медоед»

«Вы еще удивитесь!» – предупреждает главный герой родителей сразу же после того, как перерезана пуповина. Это история мальчика, который на крыльях мечты вырывается из существования в семье, напоминающего холодный вариант ада. Он учится, читает и пишет, чтобы доказать себе и всему миру, что жизнь, какой бы мучительной и разрушительной она ни была, может иметь смысл.

Его любимое животное — медоед, который «может почти всё». Он неуязвим для врага и живет в чем-то вроде симбиоза с птичкой, которая приводит его к меду – источнику спасения!

Герой – медоед – ускользает и избегает тем самым убийственной безысходности зверя «Норы» Кафки. Кафка! «Идол» в литературном космосе рассказчика. «Иов» ищет спасения в бегстве: годы его учёбы и странствий — переезд в столицу, университетские годы и «путешествия на Волгу» — начинаются после окончания школы, после того, как он покинул родную деревню, лежащую в Гарце в ГДР. «Эта деревня ничем не отличается от других», – и она никогда не отпустит его, — Но теперь он показывает свой «взрослый мир»: мнимые свободы в мире реального капитализма, которые не вызывают ничего, кроме досады, которые гонят его в заветную Россию, где, вопреки многочисленным западным болезням, повсюду появляются Достоевский и Гоголь: «Я приложил ухо к стене старого деревянного дома. Топот копыт лошадей Чингиз Хана здесь был слышен до сих пор».

Язык Брумме жёсткий, простой и лаконичный: Где бы ни произошло столкновение с бедой, – он находит грандиозное решение! – мы встречаем ироничные, комичные, абсурдные, циничные и гротесковые осколки этого языка. Таким образом создаётся необыкновенно плотная и богатая жизненная мозаика, от которой захватывает дух.

«В 1917 году в Санкт-Петербурге я сторожил погреб с шампанским, который был захвачен прославленными революционерами после выстрелов «Авроры», это было ещё до того, как они арестовали министров. Конечно же, я пил вместе с ними, так как я, в конце концов, принадлежал к пролетариату.

Я носил форму белогвардейцев и красногвардейцев, жил в коммуналке и в палатке, менял документы, воткнул однажды штык в живот одному графу, перерезал горло красному собрату, пил лучшие французские вина, купался с графиней в одном ушате, учил алфавиту бедных крестьянских мальчишек и изучал учение о новом братстве.»

«Медоеду не приходится кого-либо бояться, несмотря на то, что он очень мал в размерах. Он может питаться даже ядовитыми змеями. Когда змея выпускает внутри его пасти свой яд, на некоторое время он теряет сознание, но продолжает держать змею в пасти, а после пробуждения проглатывает ее».

«Проза Кристофа Д. Брумме оказывает на читателя поразительное воздействие, которое прослеживается в поздних прозаических произведениях Достоевского или в произведении Стриндберга ‘Инферно брака’».

Рольф-Бернгард Эссиг, Винер Цайтунг.